«Присылают глупые отписки»
Евгения Ковткова из Красноярска мобилизовали в сентябре 2022 года. После «учебки» его отправили в Украину, где он охранял территорию АЭС в Энергодаре. В июне 2023 года часть Ковткова отправили в Клещеевку — село, сначала захваченное российскими войсками, а в мае деоккупированное. За время тяжелейших боев от Клещеевки практически ничего не осталось. Там Евгений попал в плен. «На мясо их кинули, — говорит гражданская жена Ковткова, 37-летняя Ирина Крынина. — Они были с автоматами против артиллерии. То, что он попал в плен — большая удача».
Ирина подписалась на украинские Telegram-каналы и 12 июля узнала на видео среди пленных своего гражданского мужа. Как рассказал Ирине сослуживец Евгения, с которым ей удалось связаться по телефону, 7 июля восемь человек из 83-й Отдельной десантно-штурмовой бригады, где служил Ковтков, попали в плен. В августе Евгения признали военнопленным и включили в списки на обмен.
1 сентября Ирина Крынина и еще десять родственниц военнопленных записали коллективное видеообращение и выложили его на Youtube (его заблокировали после отъезда Ирины из России), в котором просили обменять их близких и жаловались, что министерство обороны РФ этого не делает, «никто не помогает, присылают глупые отписки». Они опубликовали видео в социальных сетях и обратились в СМИ. Женщины называли свои имена и фамилии, а также данные своих близких, находящихся в плену. «Люди Байкала» рассказывали об этом 4 сентября. Никакой реакции от властей после публикации видеообращения не последовало.
«Ира, после этого тебя посадят»
В программу «Вернём жене мужа» Крынина вступила ещё в России, в августе. Она говорит, что прочитала о ней в «какой-то статье в интернете». Пока искала информацию о пленных в Telegram-каналах, связывалась с разными ведомствами и писала запросы, познакомилась с украинским журналистом Дмитрием Карпенко, который записывает интервью с российскими военнопленными для канала Владимира Золкина. «Он сказал мне, что есть две программы „Вернём матери сына“ и „Вернём жене мужа“. Только пока ни одна мать и жена по ним не приехали. Я сказала: „А я хочу“».
По словами Ирины, Карпенко дал ей контакты «каких-то военных» и украинского фонда «Хочу жить», который помогал организовать поездку и сделать визы ей и детям. Сначала предполагалось, что она приедет одна, заберет Евгения, и они вернутся в Россию.
За контактами россиян и украинцев, мнимыми или настоящими, российские силовики следят особенно пристально. Существует целая череда дел, когда люди поджигали военкоматы и портили инфраструктуру якобы по заданию СБУ, которые оканчивались колоссальными тюремными сроками, в том числе за госизмену. До пожизненного заключения грозит 19-летнему Илье Подкаменному из Иркутской области, который якобы устроил диверсию на железной дороге — обмотал рельсы медной проволокой и прикрепил к ним листовки неизвестного содержания.
Крынина проконсультировалась с юристами в России. «Наши юристы напугали: «Ира, после этого тебя посадят». Тогда украинцы мне сказали: «Бери детей, приезжай с детьми», — говорит Крынина.
Ирина приехала в Киев 20 сентября вместе с двумя дочерьми от первого брака семи и десяти лет. Из Красноярска они прилетели в Турцию, где получили украинские визы, оттуда — в Киев. Всем родственникам, в том числе и детям, Крынина сказала, что они едут отдыхать в Турцию. По её словам, доверенность от отца детей на их выезд за границу не понадобилась. После начала войны в Украине были изменены правила въезда и выезда. Но дети по-прежнему могут въезжать без согласия второго родителя.
Ирина утверждает, что билеты на самолёт покупала сама, но позже ей компенсировали затраты. Также, по её словам, в Киеве её сначала разместили в гостинице, потом предоставили «трёхкомнатную квартиру с хорошим ремонтом, оплаченную на три месяца», выдали банковскую карту с «гривнами на первое время». Сумму Ирина называть отказывается. «Трехкомнатная квартира была пустая, мне пришлось сюда и подушки, и одеяла, и полотенца, и микроволновку покупать», — говорит Крынина.
В Красноярске у Крыниной осталась квартира и машина, которые она не продала и даже не оставила доверенность, чтобы это смог сделать кто-то из родственников.
Обе дочери Ирины — школьницы, их документы перед отъездом она тоже не забирала и сейчас хочет переводить девочек на домашнее обучение.
«Я ничё не сделала, — объясняет Ирина. — Мне украинцы не разрешили сделать доверенность, потому что она в базе данных отслеживается. Сказали — сделаешь тут, съездишь в посольство. А я теперь думаю: как я туда пойду? Меня там и арестуют, в этом посольстве».
С 24 февраля 2022 года российское посольство в Украине не работает, персонал эвакуирован, а дипломатические отношения разорваны.
«Не простил бы, что мама служила, а он скрысил»
Первая и пока единственная встреча с Евгением состоялась в субботу, 23 сентября. Перед этим Ирина дала интервью Дмитрию Карпенко. В сюжет вошло интервью самого Евгения и эпизод их встречи в студии. Ирина рассказывает, что перед встречей не смотрела интервью мужа и не знала, о чём он говорил. Евгению тоже не рассказали о приезде Ирины, он узнал об этом, увидев её в студии. Наедине им встретиться не разрешили, всё общение проходило в присутствии других людей, перед телекамерами.
«Я зашла, он был в ступоре, ничего сказать не мог. Видела, что его трясёт и сердце выпрыгивает, — говорит Ирина. — Жёны ни к кому не приезжают, я первая». В интервью, до встречи с Ириной, Ковтков сказал, что хочет, чтобы его обменяли и отправили в Россию. По словам Ирины, ей пообещали: если Евгений во время их второй встречи скажет, что хочет остаться в Украине, сможет это сделать и жить с семьёй.
«Я понимаю, что ему нужно время прийти в себя. Ему это время дали. У нас будет вторая встреча. Он должен всё обдумать и решить, что он хочет», — говорит Крынина. По её словам, сейчас ей не разрешают созваниваться с мужем. Когда произойдёт следующая встреча, она не знает.
По словам Ирины, муж сильно похудел и выглядит плохо. «Он морально убит. И он сам себя морально сожрал до такой степени, что у него одна кожа и кости. Он таким не в плену стал, а он стал на войне. Как я понимаю, он негативно относится к войне, он и сам сказал это во время интервью. И он же всё осознаёт, что происходит». В последний раз Ирина видела мужа наедине в Омске, куда приезжала к нему в учебный центр перед отправкой в Украину. После этого они общались по видеосвязи.
По словам Ирины, мать Ковткова служила в Афганистане медсестрой. «Он пошёл по повестке, потому что себе не простил бы, что мама служила, а он скрысил. Но опять же, когда объявили мобилизацию, Путин говорил, что это максимум на полгода, что в горячие точки мобилизованных кидать не будут. Я ж это и пытаюсь донести: он не военный, он обманутый гражданский», — говорит Ирина. Она уверена, что Евгений никого не убивал на войне.
«Женю проверяли. Если бы он был военным преступником, который совершил какие-то преступления, меня бы не пригласили. Поэтому, если он согласится остаться в Украине, по Женевской конвенции — это возможно. Но это мои личные домыслы», — говорит Ирина.
«В ночь перед отлётом я чуть со страху не померла»
По словам Ирины, ей было очень страшно ехать в Украину: «В ночь перед отлётом я чуть со страху не померла». Сейчас она рассказывает, что живёт в киевской квартире одна, без охраны и может свободно передвигаться по городу, гулять с детьми в парке. Перед встречей с мужем она на такси поехала в торговый центр и купила ему одежду. «Он в плен попал, кто там ему одежду даёт. Я поехала, всё купила спокойно и вернулась на такси домой», — говорит Крынина.
Но давать интервью Ирине пока не разрешают. «Журналистов они хотят сами пригласить. Пресс-конференция это называется, да? — говорит Ирина, подбирая слова. — Но они сказали, должна пройти хотя бы неделя. Как мне объяснили, им нужно проследить реакцию людей. Ну, реакцию общества».
Ирина утверждает, что не жалеет о своём поступке. «В последнее время я не могла находиться в Красноярске. Идёт страшная война, а у нас в городе половина населения будто не знают, что война идёт. Я могла выйти на улицу и начать плакать, оттого что люди вокруг ведут себя так, будто войны нет. А когда осознала, что у нас нет обмена и российская сторона не хочет обменов, почувствовала, что не хочу жить в этой стране».
Около десяти человек из окружения Ирины были мобилизованы или ушли на фронт добровольцами. Она говорит, что её родственники не поддерживают войну. «Вначале, может кто-то поддерживал, потому что это была такая красивая сказка. А сейчас всем всё ясно. Конечно, все против войны. Никто не может ответить на вопрос: за что он там погиб. Все молчат, потому что боятся, понимаете? У нас за такие разговоры вызывают в ФСБ». Ирина продолжает общаться со своими родственниками в мессенджерах и говорит, что «их никуда не вызывали, ничего не происходит». Но из чата родственников пленных, где состоит Ирина, люди начали уходить и прекратили общение. «Боятся», — говорит Крынина.
Ближайшее будущее Ирина связывает с Украиной. Она собирается записывать видео вместе с Дмитрием Карпенко, в том числе — из Бучи. «Когда я дома говорила про Бучу, меня сразу спрашивали: „А ты там была? А ты знаешь, что там происходит?“. Вот Дима [Карпенко] сказал — „Ира, съездим, сама всё увидишь, всё запишем“».
В будущем Ирина планирует получить ВНЖ и затем — украинский паспорт, работать бухгалтером, как и в России. А потом — вернуться на родину, «пусть не в этом году, не в следующем, но когда-то же Путина свергнут. Скоро же выборы и там что-то будет интересное. Я люблю Россию, это моя Родина. Но я не могу вернуться сейчас из-за того, что там власть… как это называется? Авторитарная».
«Мне не о чем с тобой разговаривать»
Ирина не знает, какое решение примет Евгений и захочет ли он остаться в Украине. В интервью на канале Золкина, он говорил, что встречается с Крыниной два месяца, называет её своей «девушкой». По словам Ирины, они вместе уже полгода. Перед мобилизацией она подала на развод с мужем, с которым фактически уже не жила. «Мне Женя сказал — разводись, я хочу семью, хочу сына. Почему он сказал в интервью, что мы два месяца встречаемся, я не знаю», — говорит Ирина и хмурится.
Во время интервью украинские журналисты предоставили Евгению возможность позвонить родственникам. Он позвонил матери.
— Вам не обидно, что он не вам позвонил с Украины и сказал, что вы встречаетесь всего два месяца? — спрашиваю её.
— Конечно, обидно. Меня утешает только, что он матери про меня сказал четыре раза. Я ради него сюда поехала.
25 сентября Ирина Крынина записала видео в своей киевской квартире, которое выложила на Youtube-канал. В нём она рассказывает, что приехала в Украину, чтобы «свободно говорить правду». «Я против войны. То, что сейчас происходит в Украине — это страшное преступление и самоубийство для России, — говорит Ирина, глядя в камеру и тщательно проговаривая слова. — Я хочу остановить военные действия, потому что я не вижу смысла в этой войне. Я хочу, чтобы все военнопленные вернулись домой».
Вернувшись домой после встречи с Евгением в студии, Ирина позвонила свекрови, которая из интервью узнала, что Ирина в Украине встретилась с Евгением. «Мне не о чем с тобой разговаривать», — ответила свекровь и положила трубку. С тех пор Ирина не общается с матерью гражданского мужа.
Украина ведёт масштабную пропагандистскую работу среди российских военнопленных и их родственников. Немаловажную роль в этом играет канал Владимира Золкина, где регулярно выходят интервью с попавшими в плен россиянами. Несмотря на разного рода гарантии, которые дают пленным, соглашающимся идти на сотрудничество, заканчивается это по-разному.
Например, давшего интервью «вагнеровца» Евгения Нужина передали в Россию, где судя по попавшему в сеть видеоролику, ему размозжили голову кувалдой. Официальных сообщений о судьбе завербованного на войну из колонии Нужина, родственники не дождались ни от российских, ни от украинских властей.