6 марта пермяк Дмитрий Жебелев пришёл к зданию театра оперы и балета с написанным от руки плакатом: «За тех, кто не знает, что такое хоронить детей. И за то, чтобы не узнали. Нет [слово, запрещённое РКН]».
Жебелев стоял с плакатом примерно сорок минут. Его не задержали. «Просто поболтал с приятными людьми, обменялся улыбками с маленькой девочкой в смешном комбинезончике и рукопожатием с парнем, который сказал мне спасибо, — рассказывает он. — Получил сотни сообщений поддержки, заботы и уважения. Всё вышло настолько безобидно, что даже неловко перед теми, кому не так повезло». Но через пару недель Жебелева пригласили в отделение полиции. Выяснилось, что из-за его поста про его одиночный пикет на него составили протокол по новой административной статье о дискредитации армии. Ему грозит штраф от тридцати тысяч до пятидесяти тысяч рублей.
До 24 февраля 2022 года, когда началась [слово, запрещённое РКН] России в Украине, Дмитрий строил карьеру общественника и выстраивал сотрудничество с государством. Он создал благотворительный фонд помощи детям «Дедморозим», которому в 2020 году пожертвовали и дали гранты на 57 миллионов рублей. Это почти в двадцать раз больше, чем за восемь лет до этого — в первый год работы. Он добился, чтобы в Перми открыли первое паллиативное — то есть для неизлечимо больных — отделение для детей. У выпускников детских домов для инвалидов благодаря его фонду появился шанс не попадать в психоневрологические интернаты.
Дмитрия включали в список золотой молодежи Перми, ему дали Строгановскую премию, учреждённую пермским землячеством в Москве. Два раза радио «Эхо Перми» назвало его «Человеком года». Более известен во всей России Жебелев стал, когда в 2018 году написал в соцсетях, что мечтает о борделе для инвалидов.
В 2020 году Жебелев, проведший детство в бараке с дровами для печки и водой из колонки, стал советником губернатора по социальным вопросам. Он был единственным, кого, судя по сервису «Яндекс.Новости», СМИ упоминали как члена оперативного штаба по борьбе с коронавирусом в Перми — хотя в этот штаб входят четыре десятка человек. При этом в состав штаба Жебелева не включали. Жебелев допускал, что когда-нибудь уйдёт из своего фонда в политику.
С началом [слово, запрещённое РКН] в Украине Дмитрий перестал быть советником губернатора. «Когда приглашали, у меня было одно из условий — в любой момент и любая из сторон может прекратить официальное сотрудничество, без всяких обид и объяснений. Взаимно его реализовали», — объясняет он. Жебелев уточняет, что сыграло роль и то, что его «публичная позиция против убийства детей не соответствует интересам государства и не совместима с официальным сотрудничеством с ним».
Сейчас Дмитрий — в студенчестве на экзамене выдавший за произведение Михаила Зощенко собственный фельетон, а в 2011 году собиравший 8 миллионов рублей на операцию ребёнку, не договорившись о сумме с врачами, — готовит свой фонд к разным вариантам развития событий в мире. В том числе — к ядерной [слово, запрещённое РКН].
«Дима Жебелев, мальчик»
Дмитрий родился в 1983 году в Перми. Его мать была бухгалтером на машиностроительном заводе, а отец — рабочим на другом заводе. Вместе с матерью, отцом и старшей сестрой он жил в квартире в двухэтажном деревянном доме в спальном микрорайоне Парковый. За водой ходили на колонку с вёдрами.
Шапки и пальто он донашивал за сестрой. При этом, как запомнила его мать Валентина, Дмитрий был «плотненький, круглолицый» — его можно было спутать с девочкой. Поэтому, когда спрашивали, как его зовут, он отвечал: «Дима Жебелев, мальчик».
В конце 1980-х годов родители развелись. Отец навещал детей. Бывало, он опаздывал на несколько часов. Всё это время Дмитрий ждал его у окна. Так продолжалось несколько лет, пока однажды в назначенный час ребёнок не ушёл во двор. Матери сказал, что, если отцу нужно, тот его найдёт.
В начале 1990-х Валентина с детьми и своей матерью переехали в трёхкомнатную квартиру в панельном доме в том же Парковом. Дмитрий ходил в обычную школу. Карманные деньги просил ему не давать, потому что могли отобрать другие дети. В школе, рассказывает он, «все над всеми издевались». Его дразнили «толстым» и «салом», а его «портфелем играли в баскетбол». На стене рядом с домом «было написано большими буквами, что Жебелев — лох». Потом такая же надпись появилась у него в лифте. Дома школьник читал журнал «За рулём», который ему выписывала мать. Любил и романы — как он сам описывает, «про магов, которые в уральских пещерах живут».
«Председатель колхозов»
После девятого класса Дмитрий поступил в филологический класс лицея при Пермском государственном университете — в семье решили, что он гуманитарий. «Мы сразу отметили удивительную собранность, деловитость, сосредоточенность, — оценила его Циала Арабули, которая потом стала у него классной руководительницей. — Такой председатель колхозов. Я сразу сказала: этот мальчик у меня будет старостой». Так и вышло. Потом Арабули с ним было «хорошо и комфортно»: «Ему не надо было ничего поручать. Он делал всё сам, а я, наверное, бессовестно пользовалась тем, что он был».
Уже когда Жебелев учился в университете, его бывшая классная руководительница встретила его в вузовском городке. Он шёл и курил. «Он этот бычок загнал себе под рукав, когда меня увидел. Наверное, это какая-то внутренняя культура всё-таки».
Лучшим другом Жебелева в лицее стал его одноклассник Михаил Топильский. «Парень с инвалидностью, слишком много знает», — описывает его Дмитрий. Михаил, работающий в пресс-службе ресурсоснабжающей компании, отказался от беседы для этого материала, потому что «о друзьях не дают интервью, а Дмитрий — мой самый близкий друг». В своих соцсетях Топильский немногословен. Один из его самых длинных постов в Facebook посвящён флешмобу с историями о домогательствах и изнасилованиях. Топильский упомянул «тот липкий страх», с которым столкнулся в детстве: один из его одноклассников избил парня из соседнего двора, потому что тот парень со своими друзьями «маленьким в рот напуляли».
Старостой Жебелев стал и в вузе. Они с Топильским в 2000 году поступили на престижную тогда специальность «Журналистика» филологического факультета Пермского государственного университета.
«Доисторический персонаж»
«Все студенты разбитные, весёлые, а он — интеллигент», — описала Дмитрия Мария Черемных, которая была завкабинетом кафедры журналистики. Черемных составляла расписание, вела бумаги и занималась устройством преподавателей. В разгар обсуждений между учащимися Жебелев не спешил выступать. Долго, говорит Мария, думал: «Наклоняет голову вниз немножко, исподлобья смотрит, и щёки красные».
Как-то студенты пустили по партам лист, где каждый писал своё имя и какую-то фразу. Дмитрий выбрал кличку Мамонт — как у героя книги в его детстве. Это прозвище однокурсница Екатерина Савичева даже записала у себя в телефоне с его контактом. Она и считала старосту мамонтом — «доисторическим персонажем». «Производил впечатление хорошо воспитанного молодого человека в городе победивших гопников в 2000 году. Неглупого, но… Я до сих пор так думаю: он не очень уверенный в себе человек. Ему всегда хотелось всё сделать правильно. Не то чтобы заискивающий, но у него как будто есть чутьё, как сделать так, чтобы к тебе прекрасно относились». По её мнению, Жебелев «осторожный, аккуратный и компромиссный», но «слабак, у него нету стержня».
«Бухло делает его грустным, — поняла Савичева про Жебелева во время посиделок с пивом и водкой у неё на даче. — Одинокий странник в печали. У меня было ощущение, что мне всё время хочется его пожалеть, а я ненавижу жалеть мужиков».
«Не может ли желание всем понравиться быть стержнем? — говорит в беседе для этого материала Жебелев. — Я хотел, чтобы у нас в коллективе были хорошие взаимоотношения, часто мирил людей разных. Конечно, сглаживал какие-то углы. Если для этого нужно быть человеком, который хочет всем понравиться, я не против».
«Ничего круче»
В институте Жебелев — сам отличник, который готовился к экзаменам в последнюю ночь — заступался за двоечников. На третьем курсе одна из преподавательниц не хотела допускать большинство его однокурсников до зачёта. Он действовал через завкабинетом кафедры журналистики Черемных. «Вижу, Жебелев стоит, — вспоминает та. — Пришёл такой несчастненький». Дмитрий рассказал ей, что случилось, и Черемных пошла к декану. Тот ответил, что студенты сами виноваты. Дмитрия это не устроило.
Как вспоминает Черемных, он сказал ей что-то такое, после чего у неё «сложилось ощущение — чего вдруг так всё несправедливо-то». «Надо пойти попробовать ещё раз». На этот раз Мария предложила начальству пересмотреть договоры с преподавателями — раз якобы они и платников хотят отчислить, то у вуза будет меньше денег на зарплаты.
«А это блеф чистой воды. Я понятия не имею, кого там именно выгоняют», — говорит Черемных. В конце концов студентов допустили до зачёта, и Жебелев «их приводит, организует и отзванивается мне, что все дошли».
Укрепил своё положение в коллективе Дмитрий и когда стал подрабатывать крупье в казино. Другие парни с его курса ещё до него устроились туда вместе, а его почему-то с собой не взяли. В итоге его однокурсник Дмитрий Сорока решил про старосту, что «он всегда сам всё делает и как-то с другой стороны у него всегда вход».
Оригинален был Жебелев и на экзаменах, если не знал правильный ответ. Однажды нужно было назвать определённое произведение писателя Михаила Зощенко и разобрать его. Дмитрий не вспомнил ничего подходящего — и выдумал фельетон. «Вот, говорю, у него такая черта его творчества. Вот, например, в фельетоне… „Лисица и три крокодила“ это проявилось таким-то образом, — вспоминает Дмитрий. — Я хитрожопый, да». Преподаватель подвоха не заметил.
В 2005 году на церемонии вручения дипломов — у Жебелева был красный — ему «громче всех хлопали», вспоминает он. «И это было вообще невероятно круто. Сколько бы потом в жизни чего ни вручали — не было ничего круче того момента».
«Фантомные боли»
После университета он не стал «быстренько суперуспешным человеком», как ожидал. «Ты чувствуешь, как будто чего-то вырезали у тебя из твоей картины мира и тебе чего-то не хватает». В 2006 году при регистрации на городском интернет-форуме Teron он выбрал ник Phantom Pains. С фантомными болями — так переводился на русский язык его ник — после расставания с альма-матер Дмитрий сравнивал своё состояние.
С работой не ладилось. Он брал заказы на создание корпоративных газет, но от этого было скучно. Мать, которая вела его бухгалтерию, постоянно жаловалась, что он вовремя не относит, куда было нужно, бумаги. Вместе с бывшим однокурсником Сорокой Жебелев начал издавать бесплатную газету с рекламой, но не нашлись рекламодатели. Чтобы рассчитаться с нанятыми сотрудниками, он попросил у матери примерно 40 тысяч рублей — её месячную зарплату. Так говорит Валентина Жебелева. Дмитрий запомнил, что взял не в долг у Валентины, а кредит в банке.
От скуки он ездил на машине по городу: ещё когда корпоративные издания приносили деньги, пересел с «десятки» на «Форд-Фокус». Эту машину выбрал за внешний вид. Катался один или с Сорокой. Бывало, один сидел за рулём, а другой — пил виски.
По пути домой — до четвёртого десятка лет он жил с матерью и бабушкой в Парковом — останавливался на одной и той же парковке. Слушал музыку (в основном группы «Кино» и Metallica и певицу Бонни Тайлер), курил сигареты и думал о смысле жизни.
На что потратить свою жизнь
Дома Дмитрий заходил на форум Teron и обсуждал ямы на дорогах Перми. В апреле 2007 года он и другие активисты напечатали на листах фразу «Мы скорбим по пермским дорогам», приклеили её на стёкла машин и с гудками проехали по Комсомольскому проспекту. Потом участники форума фотографировали ямы и на каждую из них жаловались чиновникам.
В другой ветке, «О детях-отказниках», Жебелев увидел просьбу купить говорящую куклу для девочки из малообеспеченной семьи. Она находилась в приюте и после операции на долгие месяцы была прикована к постели. После похода в «Детский мир» и поездки к ребёнку Дмитрий понял, в чём может быть смысл его жизни. «Есть куча возможностей помогать тем, кто [в отличие от тебя] знает, на что свою жизнь потратить. Просто ему надо помочь, чтобы у него эта жизнь осталась».
«Детям наплевать вообще, кто ты такой, что ты из себя представляешь: красивый, толстый, богатый, бедный, что угодно — они тебе просто рады, и они классные».
В декабре 2008 года Жебелев предложил, чтобы на Teron опубликовали список сирот из двух учреждений, которых навещали активисты, и возможных подарков для каждого ребёнка на Новый год. Так пользователи могли выбрать, кому помочь. То же самое сделали через год — уже с четырьмя заведениями. Ещё через год акция охватила все детдома края, а для писем с пожеланиями появился отдельный сайт. Юзеры, которые брались за заявки или просто переводили активистам деньги, называли себя Дедами Морозами и Снегурками. Поэтому акцию, по предложению Жебелева, назвали «Дедморозим».
Дмитрий настаивал, как нужно говорить: не «купить подарок», а «исполнить мечту» или «сделать чудо». Не «организация» или «фонд» (тогда их и не было), а затея «обычных пермяков». Такие формулировки, на его взгляд, вызывали больше доверия.
«Приезжали волонтёры в детский дом — я и другие ребята, — рассказывает Анна Зуева, тогда полицейская, а сейчас руководитель некоммерческой организации „Территория семьи“, помогающей семьям из Пермского края в трудной ситуации. — Помогали детям сформулировать желание. Это были какие-то очень необычные мечты — встречи с футболистами „Амкара“, фотосессии для девочек. Я не скажу, что прямо сильно материальные». Но позднее появилось «потребительское отношение», считает Анна. Волонтёры начали проводить для сирот мероприятия и посреди года: дни именинника, выезды на хоккейные матчи и пейнтбол.
О новогодних акциях писали СМИ Перми, и Дмитрий становился всё более популярным в городе. «У него не было конкурентов, — считает Анна Зуева. — До этого в основном женщины собирали детям помощь. А тут — мужчина, это цепляло. Ещё он журналист, поэтому хорошо пишет». Помогало и что Жебелев сам знал некоторых журналистов, потому что он был одним из них — сначала делал корпоративные издания, а потом устроился на городской сайт «59.ru».
А перед работой на «59.ru» он пару месяцев был таксистом: «надо было еще выплатить деньги сотрудникам» неудавшегося стартапа с рекламной газетой.
«Солидный парень на автомобиле»
Летним вечером в конце 2000-х годов Жебелев на своем форде приехал на заказ к девушке, которой было немногим за двадцать.
Полина Новосёлова отправлялась в клуб. Через пару часов она вызвала такси домой. «Ой, какое совпадение, — подумала она, когда увидела того же водителя. — А потом оказалось, что это было не совпадение». Дмитрий сказал ей, что она ему понравилась, поэтому он и приехал снова. В беседе для этого материала он уточнил, что это вышло случайно.
После работы в такси Жебелев по объявлению устроился ведущим автомобильного раздела на сайте «59.ru». Но Новосёлова запомнила, что за рулём он оказался, чтобы лучше разбираться в работе такси как журналисту. «Очаровательно очень, — показалось Новосёловой. — Это прямо, знаете, такая романтика, когда человек ради своего дела перевоплощается». Они стали встречаться.
Полине нравилось, что за ней ухаживал «взрослый, солидный парень на автомобиле» — ему тогда не было тридцати. Почти каждый вечер он встречал её у торгового центра, где она работала продавцом в магазине одежды: «Смотрели на реку или на поезда или уезжали куда-то в леса, в поля. Авантюризм в этом был какой-то». Однажды пошёл дождь, они прибавили в форде Дмитрия громкость — играла французская группа Nouvelle Vague — и вышли на улицу танцевать. Вскоре Полина переехала к Жебелеву и его маме в Парковый.
Новосёлова считала своего молодого человека провокатором и «правдорубом». В 2010 году он и другие автомобильные активисты повесили на хозяйственное строение на одном из въездов в город чёрный баннер со словами «Добро пожаловать в Пермь, город разбитых дорог». Меньше чем через сутки вывеску демонтировала пожарная машина, с которой приехал глава Кировского района города. Договор аренды, подписанный с владельцем здания, который Жебелев достал из портфеля, на чиновника не подействовал. Но о баннере высказались мэр Перми и губернатор края. Первый предложил заменить фразу на «Уважаемые дорожные строители, любите свой город». Второй — на «Город, где чиновники не умеют содержать дороги». «А так получается, что это город плохой», — объяснил губернатор.
Чудо для Ксюши Киселёвой
В начале 2011 года к участникам затеи «Дедморозим» обратилась группа волонтёров, среди которых была 40-летняя Ольга Володина. Она ездила на лендкрузере, говорила, что работает юристом в нефтяной компании и что лечила от тяжёлой болезни свою дочь в клинике в Германии. Туда же она предложила отправить восьмилетнюю Ксению Киселёву с редким видом рака крови. Мама с девочкой лежали в детском онкоцентре в Перми.
На перевозку и лечение якобы требовались 8 миллионов рублей — потом Дмитрий не смог разобраться, откуда взялась эта сумма. Такие деньги для пермяков прежде искали только федеральные фонды. Собрать помощь нужно было на банковские карты, которые вместе с доверенностью на снятие средств лежали у Володиной.
К тому моменту, как потом выяснил Жебелев, на Володину уже были заявления в полицию из-за мошенничества. Но тогда волонтёры «Дедморозим» этого не знали, проверять не стали — и согласились помочь. С матерью Ксении Екатериной Дмитрий вначале общался только по телефону.
«Звонишь другу на сотовый и говоришь: слушай, такое дело, — вспоминает Анна Зуева, тогда волонтёрка „Дедморозим“. — Есть чудесная девочка, и она умрёт, если мы ей не поможем. У нас была команда двадцать человек, и все делали так со своими знакомыми».
«Вещи продавали, ярмарки устраивали, — сбивается со счёта акций мать Ксении Екатерина. — Звонят: хотим запустить такую-то акцию, вы не против?» Десять пермских автомоек перечислили выручку за один день на лечение девочки. В лифтах жилых домов появились объявления с рассказом о ребёнке. В больницу к Киселёвым вместе с местными журналистами приехала певица Валерия, у которой был в Перми концерт. Иногда в неделю приходило полтора миллиона рублей пожертвований.
Муж одной из участниц «Дедморозим» работал в нефтяной компании, сотрудницей которой представлялась Володина. Та пообещала сделать для Киселёвых загранпаспорта, а потом пропала, после чего он открыл базу сотрудников предприятия и не нашёл её там. Жебелеву об этом сказали в обеденный перерыв, когда встретились обсудить дела. Встреча проходила на фудкорте торгового центра, где был офис «59.ru»: там работал Жебелев. «С этого обеда я ушёл в отпуск», — вспоминает он.
Матерился и краснел
В банке, куда побежали Жебелев и другие волонтёры, выяснилось, что Володина уже сняла миллион рублей с карт. Волонтёры советовались, как вернуть деньги, со знакомыми: «с правоохранителями, ну, и с людьми, с которыми были знакомы по казино». «В том числе, потому что был слух, что за ней какой-то авторитет стоит. Но выяснилось, что нет, — рассказывает Жебелев. — У нас была надежда, что если так, то мы быстрее договоримся». Он встретился с Володиной, взяв с собой университетского друга Сороку. Она пообещала всё вернуть через несколько дней, но не сделала этого. Мать Киселёвой написала заявление в полицию.
Без этих денег нужные восемь миллионов уже набрались. Но в больнице в Дюссельдорфе сделали окончательный подсчёт и оказалось, что нужно не восемь, а десять с половиной миллионов.
Дмитрий много матерился и краснел — как казалось его девушке Полине Новосёловой, от злости и стыда. «Человек кладёт свою жизнь на то, чтобы создавать что-то грандиозное, действительно очень хорошее, — она возмущалась вместе с ним. — А появляется какая-то, извините меня, м***да… Это предательство. У него пропала вера в людей». По предложению Жебелева собрали пресс-конференцию и рассказали о случившемся. Сборы упали с полутора миллионов до нескольких тысяч рублей в неделю.
Две компании, которые предлагали помощь ещё до скандала, сделали крупные переводы. Не хватало ещё около полумиллиона рублей. Дмитрий стоял на улице, листал в телефоне список контактов и думал, у кого могут быть такие деньги. На ум пришли два человека. Один из них, бизнесмен и на тот момент депутат Законодательного собрания Андрей Агишев, согласился их дать. Екатерина с дочерью улетели в Германию. Там женщина родила сына: планировали, что он станет донором костного мозга для Ксении, но потом его заменили на мать. Екатерина с новорождённым ненадолго вернулась в Пермь по делам и потом снова полетела в Дюссельдорф.
Из аэропорта «Шереметьево» её не выпускали — из-за неправильно оформленного за рубежом загранпаспорта младшего ребёнка. Жебелев в Перми не выпускал из рук телефон и много курил. В итоге он позвонил в паспортный стол в Химках — ближайший к аэропорту. Там вначале сказали, что не смогут помочь, но Дмитрий старался их переубедить. «Я не знаю, что они делали. Но Катя приехала и через пару часов вышла из этого паспортного стола с новым, по правилам оформленным загранпаспортом».
По словам Жебелева, тогда «можно было сломаться, но как-то вышло, что не сломались». Володина по статье о присвоении и растрате отправилась в колонию, но деньги так и не вернула. Ксения Киселёва выжила, вылечилась и в 2021 году окончила в Перми колледж по направлению «Банковское дело», и работает консультантом в магазине косметики.
«Три землекопа в бараке»
Весной 2012 года Жебелев и две другие активистки учредили фонд «Дедморозим», чтобы больше не собирать деньги на личные банковские карты. Одна из других соучредительниц, Надежда Ли, руководившая до этого логистической компанией, стала директором и взяла на себя направление с сиротами, ещё одна активистка — помощь больным детям. Дмитрий возглавил правление, куда вошли трое учредителей.
Он отвечал «за идею в целом», потому что, объясняет Ли, «у него лучше получается говорить на публику — может быть, мужчина воспринимается лучше, чем женщина».
Ли давила на Жебелева «решать вопрос» с зарплатами, если они хотят делать «какие-то более глобальные вещи». И он договорился с пермяками-разработчиками компьютерной игры «Танки онлайн», чтобы они давали деньги на зарплаты сотрудников фонда — 50, потом 100 тысяч рублей в месяц на всех. Сам в организацию Жебелев устроился на следующий год после её открытия, уйдя из «59.ru». Формально он стал «координатором по общим вопросам». С тех пор ежегодно зарплаты индексируют на официальный уровень инфляции. С 2013 по 2022 год доход Жебелева вырос с 30 — столько же он получал в «59.ru», когда оттуда уходил, — до 61 тысячи рублей в месяц.
Помещение под первый офис дал «Центр гражданского анализа и независимых исследований», директора которого Светлану Маковецкую Дмитрий знал, например, по коалиции за прямые выборы мэра Перми. «Мы были три-четыре землекопа, сидели в бараке», — описывает он тот период.
И тогда, и сейчас он тратит деньги в основном на еду, сигареты и платежи по потребительским кредитам. Курит по пачке в день — это десятая часть дохода. Займы берёт, когда нужно купить пылесос или, раз в год, обновить гардероб. Один год он покупает летнюю одежду, другой — зимнюю. Над едой не заморачивается. «У меня набор вечно был — рис, гречка, рожки, пельмени. В конце я уже совсем обленился. Варил курицу, а потом туда же рожки закидывал. Воду сливал, и это были рожки с варёной курицей. Если есть ещё хреновая закуска, вообще классно. Лучше мамина». Сбережений у него нет, «иначе бы я в кредит вложил».
Иногда случаются шабашки. Несколько лет назад Жебелев выступил на конференции для НКО и бизнеса в Уфе. За три полуторачасовых лекции он получил гонорар 15 тысяч рублей. На них купил новый смартфон. С ним проходил до конца 2021 года, пока гаджет не «стал подыхать». Тогда на его день рождения знакомый подарил ему последнюю модель айфона.
В период, когда открылся фонд, он приехал на парковку, где за несколько лет до этого курил и размышлял о смысле жизни, и подумал: «Блин, а так нормально у меня как-то всё в жизни стало. Просто занимаешься тем, что нравится. Вот именно, что жизнь не жалко тратить. И у тебя нет вопроса: а чё дальше, а чё там после тебя останется? Или чтобы был какой-то успех, чтобы тебя кто-то оценил».
Нелюбовь к пиджакам
Но его ценили. В 2012 году Жебелеву дали Строгановскую премию, учреждённую пермским землячеством в Москве. Кому она достанется, решает в том числе онлайн-голосование. Дмитрий победил в номинации «За достижения в политической и общественной жизни»: имелись в виду новогодние подарки детдомовцам и акция с Ксенией Киселёвой. Перед этим мэр Перми снял свою кандидатуру в пользу активиста.
Это было «самое требовательное к твоей одежде» мероприятие из тех, где он был, говорит Жебелев. За день до вылета в Москву его мать нашла магазин, где ему подобрали костюм. «Ты в Москве, на сцене, там директора заводов», — убеждала она его. Дмитрий не поехал в магазин и вышел на сцену в тёмной рубашке: «С некоторыми людьми, которые любят носить пиджаки, ассоциироваться не очень хочется. С некоторым количеством чиновников, которые всё время в костюмах». Премия была около 200 тысяч рублей. Часть Жебелев отдал матери, на часть закрыл кредит — который, по его словам, взял ещё после провала идеи с рекламной газетой. На оставшееся купил PlayStation 3.
В середине 2010-х годов он попал на форум в Москве, где был Владимир Путин. Дмитрий написал записку с вопросом про закон Димы Яковлева. Из-за документа, запретившего американцам усыновлять детей из России, «сотни проведут всю свою жизнь в закрытых учреждениях сирот, десятки умрут из-за этого и умерло уже: ну, сочувствую очень, что в истории вот так вот можно остаться». Через организаторов письмо передавать не хотел — прочитают и «зассут». На чистой стороне листа написал имя знакомой, которая сидела рядом с президентом. Уже она должна была показать тому послание. Но пока ещё Жебелев держал записку в руках, Путин всех поблагодарил и ушёл. «Твою ты мать».
Про Путина он и тогда, и сейчас думает, что «президенту стоило в 2008 году, как и следовало по закону, оставить свой пост и на него не возвращаться». Когда в России на рубеже 2011-2012 годов проходили митинги за честные выборы, он снялся в ролике в поддержку акции в Перми.
В одном из интервью спросили его мнение о том, что актриса и соучредитель фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматова снялась в видео в поддержку Путина. Жебелев сказал, что актриса совершила «ошибку»: «Если говорить о возможности совмещения помощи детям и политики, по сути, это несовместимые вещи. Не потому, что плохо использовать это в политических целях или хорошо. Дело в том, что Чулпан Хаматова использует авторитет, который был накоплен не только ей». Дмитрий Сорока запомнил, что его друг «вне политики и это всё ему не надо».
«Ему нужна женщина-соратник»
Обычно, когда ночью его девушка Полина Новосёлова уже засыпала, Жебелев ещё сидел в той же комнате за компьютером. Это было единственное время в сутках, когда его не отвлекали звонки. Она говорила, что пора спать, а он отвечал: «Да, я скоро», — но оставался на месте. Как он отдыхал, Новосёлова вспоминает с трудом: «Вискаря выпить — да и то за рабочим местом. Музыку послушать».
Полина ушла от Дмитрия, поняв, что ему нужна «женщина-соратник», которая «разделит его любовь к тому, чтобы людям помогать».
В 2012 году на встрече волонтёрского центра в университете, где он раньше учился, Жебелев познакомился с 17-летней первокурсницей Анастасией Артемьевой. «Я пришла с надеждой, что, раз я не уехала в Москву, мне надо отрываться, заводить отношения, друзей и наслаждаться жизнью, — пришла с целью найти себе парня, красавичка какого-нибудь».
Вначале Жебелев ей примечательным не показался. «Я подумала: чё за странные парни. Потом он рот открыл — я такая: интере-е-есно». Через пять лет они стали встречаться, Анастасия переехала к нему — к тому моменту он жил в отдельной от матери и бабушки квартире в том же Парковом. Жильё купила мать, которая накопила деньги с зарплаты: уже работала бухгалтером компании из нефтяной сферы. В отношениях с Жебелевым Анастасия «просто кайфует». «Может быть, поэтому эти отношения и начались, потому что я давила, пыталась привести наши отношения к стандарту. А сейчас понимаю, классно же, когда оно развивается так, как развивается».
«Если тебя человек терпит, это уже очень круто», — говорит в свою очередь об Анастасии Дмитрий.
«Ментальный секс»
Спустя восемь лет после открытия фонда «Дедморозим» уже в трёх офисах организации работали полсотни человек, включая психологов и врачей. Они навещали полторы сотни лежачих дома детей. Приезжали к сотне семей, где родители отказались или могут отказаться от ребёнка. Помогали снимать квартиры для 14 выходцев из детдомов для инвалидов, чтобы те не жили в психоневрологических интернатах. Собирали деньги на лекарства или лечение, как для Ксении Киселёвой. Записывали желающих в Национальный регистр доноров костного мозга.
В 2017 году губернатором Пермского края стал Максим Решетников, и Жебелев написал нескольким знакомым, которые могли знать нового руководителя. Меньше чем через месяц Дмитрий с ним встретился. После этого минздрав Пермского края дал фонду «Дедморозим» субсидию в 6 миллионов рублей на выездную паллиативную службу. Также активисты собирали по миллиону рублей на аппараты искусственной вентиляции легких — с ними подростки переезжают из реанимаций домой. Впоследствии устройства для дыхания начал покупать минздрав. В 2019 году одного из молодых людей прямо с таким аппаратом свозили на концерт группы «Сплин» в Перми.
На публике Жебелева привыкли видеть в фирменных толстовках: красной — «Верю в Деда Мороза» или синей — «Верю в Снегурку». Но в офисе у него висят брюки ещё со Строгановской премии и рубашка — переодевается перед выходом, если предстоят важные встречи с чиновниками. После совещаний в правительстве Пермского края Жебелев курит, рассказывает замминистра социального развития Дмитрий Санников.
— Курят после чего? — объясняет Санников. — После хор-р-рошего, такого…
— Секса?
— Конечно. Ментального.
«Делегирую всё, что можно»
В медицинских вопросах Жебелеву помогают разбираться сотрудники московских благотворительных фондов: «Подари жизнь», «Дом с маяком», «Детский паллиатив» и других. Они проводят семинары в Москве или по приглашению «Дедморозим» приезжают в Пермь.
«Трубку ставить [тяжелобольным детям, чтобы они дышали или питались]? — говорит Жебелев. — Я сам трубки не ставлю. Меня интересует, чтобы у нас был протокол действий, который был проверен экспертами, и чтобы наши врачи и сотрудники ему следовали. Что, например, трубку надо менять не раз в полгода, а раз в месяц. Хорошо, если есть европейский протокол, который более современный».
Представители московских фондов, которые дали интервью для этого материала, говорят, что с Дмитрием решают только стратегические вопросы, а обычно общаются с кураторами направлений «Дедморозим». Жебелев объясняет, что он «лентяй»: «делегирую вообще всё, что возможно, и всё почти сейчас ребята делают без меня прекрасно».
В 2018 году выездная паллиативная служба «Дедморозим» на премии фонда «Подари жизнь» победила в номинации «Качество жизни». Также пермяки получили приз «Признание сообщества». Наталья Савва из «Детского паллиатива» называет «Дедморозим» своими «любимчиками». В «Русфонде» отмечают, что, глядя на пермский фонд, стали принимать кровь от потенциальных доноров костного мозга в частной федеральной сети медцентров. Команда Жебелева уже сотрудничала так с пермской сетью.
Работает «Дедморозим» и с пермскими НКО, которые помогают детям. Если у чьих-то подопечных появляется проблема, в которой больше разбирается другой, он за неё и берётся. «Территория семьи» бывшей волонтёрки «Дедморозим» Анны Зуевой даст место в кризисной квартире. «Берегиня» займётся детьми с онкологией. «Дедморозим» устроит крупный сбор денег или договорится о чём-нибудь с властями.
«Не всегда адекватно планируем нашу нагрузку, в результате иногда наваливается столько, что сотрудники работают круглыми сутками, — рассказывает Жебелев. — Потом некоторых приходится выгонять домой». Сам он откладывает дела напоследок: «Когда меня это выбешивало совсем, я приходил в штаб „Дедморозим“, садился — и такой: б***дь, отсюда не выйду, пока я не закончу эту сраную задачу. Сижу до утра». Про зарплаты сотрудников Жебелев говорит, что, будь возможность, увеличил бы их в два раза — до 60-80 тысяч рублей. «А дальше ещё бы посмотрел». По его словам, фонд часто бывает на грани финансового кризиса.
Бордель для инвалидов
«А как же потрахаться? — написал в свой день рождения в 2018 году у себя в соцсетях Жебелев. Он рассказал, что мечтает о борделе для инвалидов. — То есть футболисты Кокорин и Мамаев могут шляться по стриптиз-клубам за зарплату из бюджета. А неизлечимо больной парень ощутить оргазм или, простите за выражение, почувствовать женскую нежность первый и последний раз в жизни — нет?» В ответ он получил шквал комментариев и других постов. Дмитрия упрекали в «членоцентризме» и предлагали самому оказывать секс-услуги. Публикация в Facebook Дмитрия, где было больше всего споров, исчезла даже в доступе для друзей. «Менял доступ как-то, когда уведомления надоели», — объясняет Жебелев.
Арина Плюснина, работавшая тогда координатором по пропаганде чудес в СМИ, то есть пресс-секретарём, отвечала на вопросы, разделяет ли фонд мнение его руководителя. «Если да, мы отказываемся с вами работать», — пересказывает Плюснина то, что ей говорили.
«Основное, вызвавшее критику, что? Что это только мальчиков касается? — рассуждает Жебелев. — Ну, это не только мальчиков касается. У нас девочек больше таких. Можно было написать с разъяснениями, про профессиональный к этому подход».
«Большой ребёнок»
В конце рабочей недели или тяжёлого дня соосновательница «Дедморозим» Надежда Ли замечает на столе у Жебелева бутылку с колой. Обычно, по её словам, он её покупает, чтобы запивать виски. Дмитрий говорит, что у него «пока ещё ни одного запоя не случилось». А с другом Сорокой он как-то обсуждал, что «наши бати могли месяц из запоя не выходить, а мы — максимум до пяти утра пьём, не можем хотя бы на недельку зависнуть».
Рабочее место Жебелева — в самом маленьком кабинете в офисе, он делит его с ещё одним сотрудником. Кроме стола с компьютером здесь есть кресло-мешок и табличка с просьбой не беспокоить. Обедает он шавермами или булками перед своим монитором — из-за еды за рабочим столом Надежда Ли делает замечания всем в офисе, кроме него.
Жебелев вообще не следит за своим питанием, рассказывает Надежда. По пути на север Пермского края есть стоянка в посёлке Чёлва, где продают пироги. «Мы каждый раз туда заезжали, он каждый раз набирал кучу, — рассказывает она. — С картошкой, с мясом, ещё с какой-нибудь ерундой. Обожрётся, потом будет полдороги бухтеть: на хрена я столько купил, в следующий раз не давайте мне столько купить. И в следующий раз снова купит».
Мебель из «Икеи» в офисе собирала Надежда. «Один раз работал шуруповёртом — палец мне чуть не насквозь проткнул», — говорит она про Дмитрия.
Ли уточняет, что иногда Жебелев «рычит, может матом на весь офис орать, чтобы услышало максимально большое количество людей». Это если Дмитрий прочитает новости про фонд, где «не так что-то изложили», или некоторые письма от чиновников.
На публике он старается быть корректным. «Человек пишет в соцсетях: вы такие классные, Дима, ты такой классный, — продолжает Ли. — Прямо стопроцентная гарантия ответа: без вашей помощи мы бы не справились; в первую очередь это вам надо сказать спасибо; спасибо всем жителям Пермского края». Надежду из-за этого «триггерит иногда». Шутят коллеги и над любовью Жебелева к Пермскому краю, о которой он часто говорит. «Мы когда выходим из самолёта вместе в Перми, мой муж Валентин обычно не забывает сказать Диме — а-а-а, пермский воздух, да какой же он вкусный, гораздо вкуснее, чем все воздухи».
И Ли, и работавшая раньше в фонде Арина Плюснина называют Дмитрия «большим ребёнком». «О нём хочется заботиться, потому что видишь, как он вкладывается, — рассказывает Плюснина. — Стремишься лишний раз не трогать — только спросить: хочешь, кофе сделаю?»
Арина ушла из «Дедморозим» осенью 2020 года — «дала всё, что могла». Она «почувствовала себя немножко наркоманом, который слезает с иглы, потому что ты работаешь с такой материей, когда жизнь или смерть». «Потом ты смотришь по сторонам и понимаешь, какое всё блеклое».
Ли с мужем берут Жебелева с собой в отпуск: «Дима настолько неорганизованный, что он не поедет сам». Например, в 2014 году они отправились в автомобильное путешествие по нескольким регионам России, северу Европы и Беларуси. Заодно заходили знакомиться в другие организации, работающие с детьми.
С пандемией времени на отдых у Дмитрия стало ещё меньше.
Советник губернатора
В начале 2020 года новый губернатор Дмитрий Махонин попросил Жебелева стать его советником по социальным вопросам на добровольных началах. Дмитрий согласился, потому что «слышал про Махонина, что тот нормальный чувак». «Решили, что это может быть полезно — в первую очередь, для решения проблем, которыми мы в фонде занимаемся».
Через пару месяцев в Россию пришёл ковид. Сотрудники «Дедморозим» ушли на удалёнку, а Жебелев попросил в Telegram Махонина включить его в оперативный штаб по борьбе с коронавирусом. Этого не сделали. Тогда Дмитрий стал ходить на заседания штаба. «Подумал, будет полезно. Ну, тут — для всех жителей Пермского края, а не только детей».
Дмитрий ищет информацию про коронавирус в интернете, пересказывает её чиновникам и пишет у себя в соцсетях о решениях оперштаба. «Советник губернатора — это всё-таки определённая должность, которая подразумевает под собой регалии, — характеризовал статус Жебелева в беседе для этого материала замминистра соцразвития Пермского края Дмитрий Санников. — Но эти регалии пока на нём никак не отразились».
На оперштабе Жебелев — «голос обычного человека», считает Санников.
Свою старую позицию о ролике Хаматовой в поддержку Путина Жебелев теперь называет «морализаторской». Про актрису он говорит, что благодаря ей в Москве построили новое здание центра детской гематологии, онкологии и иммунологии. Строительство началось после того, как Хаматова «свозила Путина к Диме Рогачёву», больному лейкозом. Именно там бы лечилась Ксения Киселёва, после истории с которой появился «Дедморозим», — если бы здание тогда уже было.
Осенью 2020 года Дмитрий на оперштабе «до усрачки» настаивал, что школьников и студентов нужно перевести на дистанционное обучение. Противники этой идеи, по его словам, утверждали, что «люди опять разозлятся». «Я говорю: ну, давайте те, кто боится публичной ответственности, поднимут руки. Что они за то, чтобы часть людей сдохла, но зато люди не разозлятся. Мы запишем, кто как проголосовал. Это решение тоже не было поддержано». Позднее «дистант» в регионе ввели.
С введением QR-кодов для посещения общественных мест он согласен. Хотя, как ему кажется, к ним не пришлось бы прибегать, если бы из Москвы была правдивая статистика по заболевшим и умершим, а в регионах вовремя появилась вакцина. QR-коды нужны, потому что «ещё чуть-чуть — и у нас бы люди начали дома умирать, на улицах прямо, скорые бы перестали приезжать. Случился бы публичный коллапс».
Политика без политики
В 2020 году — за месяц до голосования за новую Конституцию — Жебелеву позвонили из администрации президента и предложили задать вопрос по видеосвязи на встрече Путина с соцработниками и общественными организациями. Первой мыслью было, как и несколько лет назад, спросить «по закону Димы Яковлева». Но, даже если бы пригласили на встречу, закон всё равно бы не отменили, подумал Дмитрий. В итоге попросил дать всем регионам из федерального бюджета деньги на препарат «Спинраза» — десятки миллиардов рублей в год. Это лекарство останавливает спинальную мышечную атрофию, которая с детства парализует мышцы.
На согласование в Москву он отправил только общие слова про работу своего фонда. Вопрос про «Спинразу» тоже могли не пропустить, показалось ему, хотя в нём и нет политики.
«Давайте сделаем», — ответил Путин. После этого в России появился фонд «Круг добра», который помогает детям со спинальной мышечной атрофией и другими болезнями. С января 2021 года в него поступают деньги от НДФЛ по повышенной ставке, который платят россияне, зарабатывающие больше 5 миллионов рублей в год. Через год после конференции с Путиным первые дозы лекарства у больных в Пермском крае были.
Не удержался от высказываний Дмитрий, когда в начале 2021 года в Перми проходило несогласованное шествие в поддержку российского оппозиционера Алексея Навального. Перед протестующими выстроились люди в чёрной форме, касках и с щитами. Тех, кто подходил, они уводили в автозак. Жебелев наблюдал за этим в онлайн-трансляции. И у себя в Facebook, и в Telegram губернатору Дмитрию Махонину он «с психу» написал, что жителям мешать было нельзя. Махонин ничего конкретного не ответил. Но через несколько месяцев такое же шествие, которое началось уже у Законодательного собрания, не останавливали.
Летним вечером 2021 года Жебелев стоял у себя на балконе рядом с велосипедами. Машину он ещё давно продал другу Сороке, а сам выбрал велосипед и бег — отвлекаться от работы. «Через пятьсот метров единственное, о чём думаешь, как бы не сдохнуть, и вообще никаких мыслей в башке нет».
Жебелев курил и стряхивал пепел в оранжевый тубус из-под чипсов на столе. Тубус был почти заполнен. Он смотрел во двор и думал про пятилетнюю подопечную, которая недавно умерла. Из-за врождённой болезни она с рождения дышала только с помощью аппарата искусственной вентиляции легких. Жила в реанимации. Родители от неё не отказались, но домой не забрали и почти к ней не приходили. Это делали сотрудники «Дедморозим». В фонде обсуждали, что хорошо бы найти девочке новую семью: подопечная должна была умереть, но можно было сделать комфортнее остаток её жизни. Сделать это они не успели. «Всё прое***ли», — решил Жебелев. Он жалеет, что не добился лишения прав её родителей. «Можно было хоть с губернатором приехать. Хоть с прокурором. Вообще можно сделать всё, если ты хочешь. Хоть с Путиным приехать на вертолёте. Если это твоя цель — надо упереться».
Жебелев не исключал, что сам может стать политиком, депутатом или чиновником: «Ну, когда-нибудь, может, и вступлю. „Дедморозим“ не буду заниматься. Я не сторонник того, чтобы говорить, что я никогда… Что все эти политики, депутаты — уроды. Большинство сейчас, правда, не очень приятные люди. Но для этого были созданы определённые условия. Поэтому, если, как минимум, как-то изменятся условия, может быть, я буду чем-то заниматься. Сейчас нет желания». Его фонд и без него «прекрасно будет жить».
Лучшее место в Перми
Два пандемийных года Дмитрий Жебелев и его девушка Анастасия Артемьева жили в съёмной квартире. Прежнее жильё мать Жебелева продала и купила на стадии строительства новое. Для аренды Дмитрий и Анастасия смотрели варианты в Парковом, где всегда жил Дмитрий, и в центре города. Остановились на доме рядом с Парковым.
В квартире с ремонтом от застройщика и минимумом мебели Жебелеву до сих пор уютно.
— Тут чуть-чуть пройдёшься — и родные места, — объясняет он автору этого материала.
— Лучшее место на Земле — это Пермь, а лучшее место в Перми — это Парковый?
— Да, стопудово. Нет, я, конечно, говорю себе: Дима, какого хрена? Посмотри, здесь запретили иностранным семьям усыновлять детей в Пермском крае. Здесь могут людей признать иностранными агентами, или посадить в тюрьму, или хотя бы оштрафовать. С чего это вдруг оно лучшее на планете, это место? Потому что место не виновато. А мы виноваты. Что, не устраивает чё-то? Ну, ты начинай с себя… И всё равно я всех не спас? Ну да.
После 24 февраля 2022 года Дмитрий ушёл из советников губернатора: «На оперштабе пока бываю, попросили остаться помогать, как и по другим ранее начатым вопросам».
«Дедморозим» стал «экстренно искать деньги и закупать всё жизненно важное для тяжелобольных ребят, что может подорожать или исчезнуть: медоборудование, расходные материалы к нему». У фонда есть планы на «плохой, очень плохой и ужасный» вариант развития событий. В последнем случае фонд вернётся к тому, с чего начинался, — «команде обычных людей, которые совершают чудеса в свободное от основной работы время». «Дедморозим», рассказывает Дмитрий, переживёт «любую [слово, запрещённое РКН], даже ядерную»: «Деревня в Коми-Пермяцком округе, 400 километров от Перми. Грибы, ягоды, огороды, рыбалка с охотой и законсервированная сразу после ремонта поликлиника. Нам с нашими чудесными детьми на колясках и функциональных кроватях как раз подходит».