Угрозы прозвучали сразу после оглашения приговора полицейским 30 июня. Оперативники получили реальные сроки, в зале суда на них надели наручники и отправили в СИЗО. Пенсионер МВД Денис Самойлов осуждён на четыре года лишения свободы, а действующие сотрудники полиции майор Александр Корбут и капитан Станислав Гольченко получили по 3,5 года. Все будут отбывать наказание в колонии общего режима.
«Ходи и оборачивайся», — крикнул Гольченко, когда приставы попросили участников заседания выйти из зала суда. Видеозапись, на которой слышны угрозы, есть в распоряжении ЛБ. Как рассказывает муж Марины Павел Глущенко, те же слова в коридоре повторил адвокат подсудимых Шелковников, после этого с силой ударил его плечом. «У меня аж звёзды перед глазами полетели», — рассказывает Павел. Второй удар плечом он получил через несколько минут от человека из компании защитников осуждённых, который повторил те же слова — «Ходи и оборачивайся».
Больше пяти лет семья и защитники домохозяйки из Усолья-Сибирского Марины Рузаевой добивались наказания для полицейских. Второго января 2016 года в дверь Марины и Павла, где они живут с двумя младшими детьми, постучали. Накануне в одном из соседних домов произошло убийство. Полицейские попросили помочь следствию — поехать в участок посмотреть фотографии предполагаемых преступников. Полицейские были вежливы и обещали, что отнимут у Марины не больше часа времени.
Домохозяйка согласилась поехать в отделение. Там ей надели пакет на голову, пристегнули за руки к ножкам скамейки и около пяти часов били и жгли электрошокером. Пытки прекратились только тогда, когда Марина назвала фамилию знакомого, который приходил к ней домой. Этого человека, Алексея Рагимова, привезли в отделение, а Марину отпустили.
В феврале 2016 года Алексей Рагимов дал показания полиции о том, что видел в отделении заплаканную Марину. Летом того же года он бесследно исчез. После этого ни полиция, ни суд не смогли разыскать его. Квартира Рагимова была продана два раза подряд с интервалом в неделю. Выписки из Росреестра есть в распоряжении ЛБ.
Марина регулярно слышит угрозы от полицейских, которые её пытали. Весной 2016 году её семье вместе с детьми несколько месяцев пришлось скрываться в другом городе. Когда они вернулись в Усолье-Сибирское, узнали, что свидетель Рагимов пропал. Его судьба неизвестна до сих пор.
Защитники потерпевшей намерены добиваться расследования, какие методы раскрытия преступлений использовали в работе оперативники, пытавшие Марину. Известно, что незадолго до случившегося все трое были награждены почётными грамотами за профессионализм, проявленный при раскрытии убийств. За две недели перед тем, как пытать Марину, Самойлов получил поощрение от руководства.
За несколько месяцев до совершения преступления почётные грамоты получили Корбут и Гольченко. В официальном сообщении пресс-службы МВД говорится, что оперативникам удалось за сутки раскрыть убийство молодого парня. Подозреваемые, которых задержали, сразу признались в преступлении. Возникают вопросы — как были получены эти признания.
После того, как было возбуждено уголовное дело о пытках Рузаевой, полицейские не были уволены или отстранены от работы. Они продолжали служить в полиции, успешно продвигались по службе. А Самойлов с почестями и материальными поощрениями вышел на пенсию.
Продолжая службу в полиции, по мнению Марины, теперь уже бывшие оперативники препятствовали объективному расследованию преступления, которое совершили. Кроме того, могли оказывать давление на потерпевшую и её семью. В октябре 2019 года неизвестные разбили машину Глущенко. В феврале кто-то сжёг баню, принадлежащую семье Марины. Было возбуждено уголовное дело, но вскоре его закрыли. В апреле 2021 года неизвестные сожгли дом сестры Рузаевой после того, как та дала показания в суде. Заведено уголовное дело.
Марина трижды обращалась к суду с просьбой защитить её и её семью и предоставить охрану. Но каждое ходатайство о защите заканчивалось отказом.
30 июня она не смогла прийти на приговор — была в больнице, где проходила обследование, чтобы лечь в стационар. После случившегося с ней в полиции пять лет назад Марина вынуждена регулярно проходить курсы лечения. «Город у нас маленький, обычно медики знают, что со мной произошло. Однажды меня принимала врач, которая не слышала о моей истории. Она посмотрела снимки и спросила: «Вас, что, машина сбила? Я ответила, что избили полицейские. Она с сочувствием сказала, что лечиться придётся всю жизнь» — рассказывает Рузаева. Вот и сейчас она находится в дневном стационаре.
Марина говорит, что в день оглашения приговора, вернувшись из поликлиники, почувствовала себя плохо. Вся левая сторона её тела, в том числе лицо, рука и нога, потеряла чувствительность. На связи с Мариной по телефону были психологи организации «Сибирь без пыток». Ей предложили вызвать скорую, но та отказалась — хотела встретить мужа после суда.
«Я переживала за Пашу и наших представителей, — говорит Марина. — На протяжении всего процесса подсудимые и их защитники обзывали нас, врачей, которые давали показания о моём состоянии, всячески издевались. Я боялась, что могло что-то случиться, как-то обидят наших. Со мной разговаривали психологи, отвлекали беседами. Чтобы восстановить чувствительность пальцев, посоветовали руки опустить в ванну с водой. Я так и сделала — полоскала руки. Постепенно онемение прошло».
Марина рассказывает, что после вынесения приговора полицейским в соцсетях ей пишут незнакомые люди: благодарят, поддерживают, рассказывают о других случаях с пытками, просят помощи. Многие в Усолье-Сибирском следили за судебным процессом. Марина говорит: ещё не привыкла, что её узнают на улице. Незнакомцы здороваются, улыбаются ей. «На днях мы ехали на машине, на светофоре незнакомые люди крикнули в окно: „Спасибо! Мы вас поздравляем! Молодцы!“ Мне это удивительно: мне-то за что спасибо? Все вместе молодцы, что не дали замять это дело. Все, кто поддерживал меня, кто публиковал материалы, кто ставил лайки, делился и комментировал в соцсетях».
Полицейских отправили в тюрьму, но Марина по-прежнему не чувствует себя в безопасности. «Я боюсь, что оперативникам отменят приговор. Он ещё не вступил в силу, осуждённые подали апелляцию в областной суд. Я знаю, что их близкие продолжают работать в полиции. Кто-то из них может отомстить нам. Кроме того, сами бывшие полицейские могут выйти раньше срока. Что будет потом — даже не хочу об этом думать. Страх присутствует с утра и до ночи. Ужас усиливается», — говорит Марина.